— Посмотри, — говорит мне Либерто, протягивая потертую ксерокопию. — Это я, двадцать два года назад.

На чёрно-белом фото — мужчина с открытой улыбкой и живым, страстным взглядом. Но тогда Либерто было уже сорок семь, хотя в глазах его всё ещё светится искренне юная надежда. Трудно поверить, что после четырнадцати лет на саудовских стройках, среди дворцов и атомных убежищ для королевской семьи, он сохранил такую чистоту взгляда.

Это фото впервые появилось в журнале Gavroche , где журналистка Элен Висьер брала у Либерто интервью — он тогда только начинал работать на строительном рынке Юго-Восточной Азии. Может быть, именно Таиланд вернул ему этот свет в глазах?

— В начале восьмидесятых я впервые приехал в Таиланд, — вспоминает он, — искал рабочих для своих объектов в Саудовской Аравии. Тогда большинство строителей на Ближнем Востоке приезжали именно отсюда.

Он ненадолго замолкает, погружённый в воспоминания.

— Как только я сошёл с трапа, меня окружили одни улыбки. Здесь люди поразительно добры и терпеливы, даже к такому «фарангу», как я, который не говорил ни слова по-тайски. Тогда по-английски мало кто говорил, не говоря уж о французском. Но с помощью улыбок и жестов мы всё равно понимали друг друга. Таиланд тех лет был настоящим раем — полная противоположность тому, что я знал до этого.

Прошло двадцать два года. Сегодня в Пхукете его знают все — Либерто Эрас Гомес руководит тремя строительными компаниями, каждая специализируется на своем деле, но несмотря на успех, он остался скромным человеком.

— Я вырос в семье рабочих. Отец с братом были каменщиками — и я пошёл по их стопам. Маленьким работал десять часов в день, а повзрослев — ещё больше. Я знаю, как тяжела работа, и что значит зарабатывать её своим трудом.

Он тепло улыбается:

— Я вижу по людям, кто по-настоящему умеет работать. Вот, например, тайцы, которые со мной были и в Аравии, и тут: иногда кажется, будто они делают не спеша или бессильно, но попробуй сам выдержать день в их ритме. Не выдержишь! А они продолжают — под палящим солнцем, в дождь… Все эти небоскрёбы Бангкока, дворцы на Ближнем Востоке, — это, в первую очередь, заслуга тайских рабочих. Не только инженеров и архитекторов в кондиционированных офисах, но и простых каменщиков, в основном из Исан. Сейчас на стройках стало много бирманцев, лаосцев, камбоджийцев, но тайские рабочие всё ещё основа, они двигают страну вперёд.

Сейчас у его компаний работают сотни людей.

Те самые первые сорок стали центром большой семьи: к ним присоединились братья, жёны, дети, появились специалисты — архитекторы, дизайнеры, инженеры, графики. Все здесь как одна команда, где ценят труд и человеческое отношение.

— Моя первая компания, I.C.E., появилась в 1991 году, — объясняет Либерто. — Мы разрабатываем проекты с нуля — архитектура, чертежи, спецификации материалов и техническое задание. Клиент получает полный пакет и может строить где и как пожелает, хоть здесь, хоть за границей.
Вторая компания — Indo Construction Phuket — появилась в 2005 году и занимается именно строительными работами на острове.
А самая младшая, 3LH, вот уже два года специализируется на дизайне и мебели.

— То есть твои компании теперь могут вести проект от эскиза до сдачи ключей? Можно сказать, ты полностью держишь всё под контролем?

— Я стараюсь максимально уменьшить количество посредников и риск задержек, — кивает Либерто. — Если стройка выйдет за сроки — штрафы огромные. Если вдруг случится провал, винить смогу только себя.

Я спрашиваю: если бы можно было вернуться на сорок лет назад, что бы он сделал иначе?

Либерто улыбается немного грустно…

— Многого бы не менял, — говорит он. — Разве что попытался бы перебраться в Таиланд до тридцати. Это мой маленький упрёк себе — приехал сюда поздновато. Ещё я жалею, что почти не видел, как росли мои первые четверо детей — я был постоянно на стройках, неделями из дома не выходил. В нашем деле семья почти всегда на втором плане…